Иван-волк и Серый царевич

2023

Видео 5:52 мин

Эта работа - коллаборация с режиссером Дианой Галимзяновой в жанре видеопоэзии. Стихотворный цикл «Иван-волк и Серый царевич» — размышление о знакомой всем с детства сказке в контексте глубинных пластов фольклора, шаманизма, трансформаций.

В языческих культурах была распространена практика особой работы со «звериной» составляющей человека. Ее суть состояла в том, чтобы не бороться с иррациональным и яростным началом в себе, а давать ему выход в определенные периоды. В частности, такова традиция ритуального уподобления молодых мужчин волкам в процессе инициации. Позднее это выразилось в особом магическом статусе боевых дружин ульфхеднаров, существующих в статусе социальной пограничности, как будто бы «изъятых» из общих морально-правовых законов.

Несомненно, ликантропия имеет очень богатую культурную историю. С древних времен вервольф существовал на границе между лесом и деревней.

Однако в данной работе хотелось бы сконцентрироваться на другом. Стихотворение базируется на особой трактовке Владимиром Проппом таких персонажей русских народных сказок как волшебные помощники (например, Сивка-Бурка). В «Морфологии волшебной сказки» Пропп отмечает, что в фольклоре герой и волшебный помощник – это функционально одно и то же, по сути, их перетекание друг в друга – это акт шаманизма. На ранней стадии мифа герой превращается в животное (волшебного коня, Сивку-бурку, птицу и т.д.), чтобы совершить подвиг; позже он животное встречает.  Мне стало интересно, может ли это быть верным для самого тесного сказочного симбиоза, известного нам с детства - Ивана-волка и серого волка? Тем более, в некоторых вариантах текст содержит указания на непростую связь между царевичем и волком: после совершения подвига волк признаётся Ивану, что он тоже царевич, за совершенные проступки превращённый в животное.

Итак, герой сказки, например, царевич, будучи шаманом, осуществляет общение с духами, прародителями, призраками умерших, что объясняет многие сюжетные коллизии, иначе непонятные современному сознанию. Сама сказка, ее рассказывание- в своем роде, акт шаманизма в действии. Согласно Э. В. де Кастро, духи являются в образах лесных зверей, «прародителей животных». Точнее, духи – это сложная интерферация, перекрестное разделение тождества и различия между измерениями животного и человеческого. Говоря об этом, он вспоминает слова Делеза:

«Между двумя фигурами устанавливается какая-то зона неотличимости, неразличимость, расплывчатости, как если бы они достигли точки, которая непосредственно предшествует процессу их взаимного отличения: не подобие, а скольжение, самое тесное соседство, абсолютная смежность; не естественная преемственность от отца к сыну, а противоестественный союз» (Делез 2002: 108-109)

Животное и человек здесь не элементы статической типологии родов бытия, а диспозитив воображения.

В мифах и духах, как их героях до неразличимости переплетается человеческое и нечеловеческое, осуществляется трансвидовая амбивалентность, что мы и наблюдаем в сказках. Межвидовые границы в сказках крайне условны - волк легко превращается в девицу и золотого коня, Финист ясный сокол в молодца и наоборот, корова и собака рождают человеческого детёныша, который в свою очередь оборачивается разными тварями. В фольклоре герои-шаманы, по сути, оборотни, а внешний вид проявляет грезу. Человеческое тело обряжается в соматические животные одеяния. В мифах и сказках, как их продолжении, фокус в том числе на потаенном соседстве человеческого и нечеловеческого, секретной связи, проходящей не через сходства, а через различия. Человеческий модус – основная частота анимистического поля, по де Кастру. При этом животные, которым подобны духи не тождественны настоящим животным, а души обычных зверей имеют человеческую форму. Все тесно сплетено.

По де Кастро, именно шаманы (т.е. герои сказок) - те существа, которые сохраняют первозданные качества, предшествующие разделению на людей и животных, в частности способность к межвидовой мутации. Шаманизм героя – своеобразная космическая дипломатия, которую с блеском и осуществляет сказочный волк, в позднем осмыслении уже отделившийся от своей человеческой сущности.

Сказка – это история о времени, когда люди и животные еще не отличались друг от друга. Своеобразная фольклорная утопия.

 

***

 

Границы между существами,

Кто сказал, что они реальны?

Я чувствую себя словно море,

Словно ревущий ураган,

Моей ярости и гнева хватит на то,

Чтобы высоко перепрыгнуть эти границы,

Чтобы затопить их

Океаном моей боли,

Которой нет конца

В этом мире бессмысленных жестоких случайностей,

О которых я думаю, крадясь мимо школы,

Где дети во дворе играют в футбол,

Мимо села,

Где матери нянчат детей.

Как бы я хотел быть обычным мальчиком,

Играть, учиться и даже быть наказанным,

Лишь бы не видеть в отражении в воде

Эту покрытую черной шерстью огромную морду

С пылающим цветком алого языка,

С этим мясным запахом,

Срывающимся с зубов.

Я съел твоего коня, Иван-царевич,

Теперь я буду тебе служить,

Пока не пойму, каково это —

Быть человеком.

 

 

Бросая на него мутный взгляд, Иван отвечает:

Ты говоришь о границах

И о своем гневе.

Если бы ты знал, как моя ярость просится наружу,

Как она молит перепрыгнуть

Границы человеческого существа,

Кинуться в черный лес,

Носиться по лунным лужайкам,

Самозабвенно выть, вкладывая в этот вой всю боль мира и жизни.

Волк, серый волк,

Ты не знаешь, как я бы был счастлив.

Я отдал тебе своего коня,

Чтобы, обнимая тебя в полете,

Почувствовать хоть под пальцами эту суровую шерсть,

Впервые в жизни.

Я открылся тебе,

Вышел к тебе безоружным,

И ты мог разорвать меня,

Мне было бы уже все равно.

 

 

Вместе, обнявшись и почти слившись в одно,

Волк и Иван меняются ролями.

Это химера, летящая по ночам

В страну мертвых,

Чтобы вернуться к утру

И провозгласить рассвет,

Освещённая красным встающим солнцем

На глазах Василисы Премудрой.

 

 

Смотреть: https://www.youtube.com/watch?v=wTxMJ22esTg